Сергей Шаронов: «Качественные футболисты не берутся из ниоткуда»

Спортивный директор «СКА-Хабаровск» дал большое интервью клубной пресс-службе, в котором
обстоятельно рассказал о процессах, которые происходили в команде в начале
нынешнего сезона, и своих взаимоотношениях с агентами, поделился виденьем
подготовки ближайшего резерва и возможными изменениями в клубной структуре, а
также вспомнил свой профессиональный путь до прихода в хабаровский СКА и работу
на Чемпионате мира 2018 года.

«Все россияне, которые есть на рынке, достаточно известны»

– Летняя трансферная кампания «СКА-Хабаровск» завершилась подписанием Борхи Мартинеса. К нам впервые приехал игрок из Испании. Целенаправленно искали там?

– Искали везде. Всё лето мы провели в поисках футболиста на позицию так называемой «восьмёрки» – центрального полузащитника, который может работать под давлением, вести игру, разгонять атаки команды. Это достаточно сложная позиция в том плане, что футболистов-россиян на ней очень мало, они все наперечёт.

Учитывая, что у нас хватает контактов, опыта, знаний законов и языков, мы не боимся работать с иностранцами, так что достаточно быстро расширили географию поиска и на зарубежные рынки. Активно мониторили Латинскую Америку – там есть хорошие игровики. Нашли несколько вариантов, но постоянно что-то не срасталось. Здесь всё не так просто: во-первых, футболист должен устроить тренерский штаб, во-вторых, должен быть оптимален по возрасту, в-третьих, его переход должен не стоить нам практически ничего, то есть быть свободным агентом, добавьте сюда менталитет и чистоту документов – все эти факторы должны сойтись воедино, чтобы переход состоялся.

И вот уже под конец трансферного окна один из моих контактов – испанец, рассказал, что у него есть такой футболист, который имеет возможность уйти из клуба. Его готовы отпустить, так как не решили задачу повышения в классе (предыдущий клуб Борхи «Химнастик» уступил «Малаге» в дополнительное время второго стыкового матча за выход во вторую испанскую лигу – прим. пресс-службы), а сам игрок хотел выступать на более высоком уровне.

­– Как проходили переговоры?

– Мы сделали несколько звонков совместных, переговорили. Мне понравилось, что всё было прямо и открыто. Я сразу обозначил нашу позицию, финансовые условия, которые «СКА-Хабаровск» готов предложить, рассказал о клубе. Со стороны Борхи, понятно, звучали опасения из-за языкового барьера. Но в команде, помимо меня, как оказалось, хорошо знает испанский язык Симонян, на первых порах он помог с адаптацией. Но, конечно, и у самого Борхи должно быть желание учить язык, находить коммуникацию с партнёрами.

– Другие варианты продолжения карьеры у Борхи были?

– Да, бывший клуб предлагал его другим командам. Да и самому футболисту было интересно экономически прийти на иные условия, так что они ждали предложений из других чемпионатов, но варианты, которые были, отпадали по разным причинам. В итоге европейское трансферное окно закрылось. Наше было чуть побольше, но тоже уже период регистрации футболистов подходил к концу.

Я связался с испанскими коллегами, подсказал, каким мог бы быть весь алгоритм действий при переходе Борхи к нам. Начиная от расторжения договора с «Химнастиком», заканчивая оформлением всех необходимых документов у нас. Было понятно, что заявить его мы сможем уже за рамками регистрационного периода, потребуется получить разрешение комитета РФС по статусу игроков. Мы подготовили чёткий план, расписали, в какой день какую процедуру мы должны выполнить. В итоге все стороны сработали максимально чётко, все показали свой профессионализм. Сам футболист сразу приехал, мы оформили все документы, смогли заявить его в нужный срок.

Всё получилось ещё и потому, что мы сразу вели откровенный диалог. Борха понимал, что если он не поедет к нам, то рискует остаться без игровой практики. Ему скоро 30 лет, и такая пауза может осложнить дальнейшее продолжение карьеры. А нам нужен был игрок на проблемную позицию. В итоге подписали его на приемлемых для нас условиях.

­– Борха стал четвёртым легионером в нашей заявке (максимальное количество, которое допускается в первой лиге – прим. пресс-службы). Как будто мы стремились выбрать всю «квоту».

– Нет, такой самоцели у нас точно не было. Как я уже сказал, Борху мы подписали, потому что качественного российского игрока на его позицию найти очень тяжело. Бывает в разговоре с коллегами из других клубов, в особенности из «золота» или «серебра» второй лиги, слышу: «Мы ищем нападающего». А как вы его ищите? Куда смотрите, если рынок весь известен? Не может же он родиться и всё это время существовать в параллельной вселенной, а потом выйти из какого-то портала.

Все российские футболисты, которые есть на рынке, достаточно известны. Так что очевидно, что нового качественного игрока для нашей лиги можно привезти только из-за рубежа. Но здесь уже нужно понимать другие чемпионаты: где какие условия, чтобы иностранец к нам мотивированным пришёл. Он тоже должен понимать, для чего ему ехать к нам в страну. И, конечно, это ключевые позиции. У нас, в принципе, так и получается: центральный защитник, игрок центра поля, ведущий игру, нападающий, но здесь у нас уже был Шарль.

Ну и по ходу ещё возник вариант с Мариусом Йосипоем, атакующим полузащитником. Мы его знали немного: несколько лет назад он уже приезжал в Россию, у себя на родине выступал в еврокубках, за сборную играл. Он расторг контракт с прежним клубом, приехал, потренировался у нас чуть меньше недели и в принципе подтвердил свои качества, которые мы видели. И с ним в целом было гораздо проще, чем с другими нашими иностранцами.

Когда есть цель привезти какое-то количество легионеров, их проще искать в одном регионе. У нас же достаточно разноплановая компания: македонец, франкоговорящий африканец, молдаванин и испанец. Благо есть ещё армянин, который знает все языки и всех объединяет (смеётся).

Может быть, на фоне других клубов и кажется, что мы стремимся целиком выбрать «квоту» на легионеров, но здесь дело в другом. Я представителю Борхи, кстати, рассказывал: у нас больше половины лиги даже не будут связываться с иностранцами, потому что просто не умеют. Они не знают, как привезти легионера, для них это головная боль. Ну, и как часто бывает, если люди чего-то не понимают, то стараются этого не делать, не пытаются учиться. «СКА-Хабаровску» в этом плане проще. У нас в принципе есть чёткое понимание, налаженные связи. Все специалисты работают в унисон, и для нас это не такая уж проблема, так скажем, если есть хороший иностранец.

– Существует стереотип, что если иностранец, то это обязательно какая-то заоблачная зарплата.

– Я так скажу: у нас сейчас самый высокооплачиваемый футболист в команде – это не легионер. Иностранцы пришли к нам на абсолютно вменяемые деньги. Понятно, что мы не можем платить им меньше, чем положено по законодательству. Чтобы ему получить разрешение на работу, у него должна быть минимальная зарплата, по-моему, 250 тысяч рублей в месяц. На него идут повышенные налоги. Но наши легионеры умещаются, скажем так, в средние рамки нашей команды. 

– В продолжение темы легионеров. Одно из самых часто упоминаемых имён начала сезона – Нехар Садики. Ему доставалась изрядная доля критики, как вы не раз писали в своём телеграм-канале, незаслуженной. Сложилось впечатление, что вы приняли эту историю достаточно близко к сердцу.

– Да, наверное, так и есть. Вся команда заслуживала критики, но больше всех доставалось Нехару. Причём с самого первого контрольного матча. Но я хочу отметить, что с «Химками» он сыграл на следующий день после приезда, вообще без подготовки. Без единой тренировки вышел играть с подготовленной командой, которая в принципе выше по уровню футболистов, имела несколько составов и уже проводила сборы. Нехар вообще с «листа», конечно, допустил ряд грубых ошибок, но это контрольный матч, он для этого и существует.

Ну и дальше получилось неудачное начало у команды, а доставалось Нехару. Я тогда приводил статистику у себя в телеграм-канале, которая говорит о том, что непосредственной его вины в тех голах, которые мы пропускали, нет. Конечно, ему надо адаптироваться. Центральный защитник на виду у болельщиков. Он должен обладать скоростью, ростом, уровнем борьбы и агрессии соответствующим – всё это в изрядном количестве у Нехара присутствует. Ну то есть он – центральный защитник именно под ФНЛ. Условный Гоцук, которого тоже многие могут критиковать, но он длительное время играет на высоком уровне, является капитаном команды, попадает в расширенные списки сборных.

Но у Садики появилась другая сложность: он на тренировке неудачно столкнулся с Шарлем, получил травму брюшной полости. У него рядом там когда-то была операция, пошло воспаление, в итоге он пропустил больше месяца. За этот отрезок сложилась пара центральных защитников Быков – Журавлёв, так что Нехару нужно снова заслужить место в составе. Но я уверен, с его отношением к делу, он прикладывает для этого все усилия. Создаёт конкуренцию, которая однозначно идёт команде на пользу.

Если у нас все легионеры будут приходить с таким настроем, как у Нехару, то это будет здорово. Парень спокойно адаптируется, никогда не плачет, не пытается как-то к себе привлечь внимание, как к легионеру. Спокойно, самостоятельно справляется со всеми трудностями, говорит с кем надо по-русски, с кем надо – по-английски, очень активный, открытый и дружелюбный.

«Времени мало, нужны были проверенные ребята».

­– «СКА-Хабаровск» этим летом был в принципе вынужден комплектоваться в экстремальных условиях. Учитывая это, насколько сложно было принять предложение вновь стать спортивным директором клуба? Как это произошло?

– Я летел в Санкт-Петербург, поступал в аспирантуру в Санкт-Петербургской юридической академии. Когда после полёта включил телефон, увидел несколько пропущенных от Алексея Сергеевича (Кандалинцева, генерального директора «СКА-Хабаровск», – прим. пресс-службы). Перезвонил, узнал, что в ближайшие пару дней решится ситуация с его возвращением в клуб, и он предлагает мне снова занять пост спортивного директора. Я, в принципе, даже не сомневался нисколько, а сразу ответил согласием, потому что мы многое не доделали в прошлый раз. И, честно, было обидно.

– В работу входить пришлось «без раскачки»?

– Абсолютно. Мы взяли за «нулевую» точку отсчёта, по-моему, 18 июня. Быстро назначили тренерский штаб, начали собираться. Времени не было, естественно, я начал искать по рынку тех футболистов, которые нам известны, которые, скажем так, под наши имена придут и скажут: «Мы готовы помочь».

Понятно, что на футбольном рынке все начинают работать сильно заранее, и к этому моменту уже мало кто был свободен, даже из тех, кто уже был в СКА. Получилось так, что клуб весь май и начало июня ничего не делал, чтобы удержать футболистов, просто все сидели и ждали. Вот, например, я прилетаю в Казань, чтобы встретиться с Ильёй Петровым, который там живёт. Созваниваемся, назначаем встречу на завтра. А назавтра он говорит, что принял предложение «Балтики». Дня буквально не хватило! По тому же Мусалову, которого мы хотели оставить, по Саиду Алиеву можно было тоже разговаривать. Но время уже было упущено.

В предыдущем вопросе очень хорошее слово прозвучало – «экстремально». Вот так и шло комплектование. Мы исходили из того, кто есть на рынке, и плюс нам ещё надо, чтоб тренеры, которые тоже на какое-то время выпали из профессионального футбола, посмотрели качества футболистов. Плюс нужны были те, кто готовы были «закрыть глаза» и приехать, хотя бы на неделю собраться в Москве. Тот же Гаглоев, да, которого мы знали. Я ему честно сказал: «Я тебе ничего не обещаю, ты должен просто приехать, ждём тебя на сборе». Парень собрался и приехал. Гонгадзе – точно то же самое. Камран Алиев отпросился у своего азербайджанского клуба и приехал к нам. Как-то вот так это всё было, поэтому мы немножко «без креатива» подходили к вопросу, потому что времени – мало, нужны были проверенные ребята. Но делать упор именно на них тоже не старались, искали баланс.

– Тем не менее применительно к нашей команде журналисты употребляли выражение «комплектовались по старым записным книжкам». Кроме тех, кого подписали, на сборах был Костя Базелюк. А кто-то ещё мог вернуться?

– Ну, Костя Базелюк тогда был рядом, предложили ему потренироваться. Сейчас он в «Локомотиве» из Ташкента, как и ещё один наш бывший игрок – Миша Гащенков. Кто ещё? Давид Караев был на примете, но он чуть раньше заключил контракт с «КАМАЗом», чуть-чуть не дождался. Денис Фомин фигурировал, потому что мы видели, какая складывалась ситуация в «Черноморце», и он мог «попасть под сокращение». С Эмерсоном ребята созванивались, но надо понимать, что он – легионер. И на тот момент, когда уходил из «Урала», мы уже вели переговоры с Борхой. Оборона была укомплектована, а средняя линия нуждалась в усилении. Так что решили, что испанец для нас в приоритете. 

– А чем в принципе «СКА-Хабаровск» привлекает футболистов?

– Хорошим коллективом, стабильными понятными условиями. С теми, кто вернулся спустя два года, обсуждали тот успех (попадание в «стыки» в сезоне 2021/2022 — прим. пресс-службы), говорил: «Ребят, давайте повторим. У вас снова будет шанс вернуться в премьер-лигу». Но, опять же, почему не хотели сильно увлекаться повторной «сборкой» того состава? Могла получиться такая «группа здоровья «Второе дыхание». Всё-таки хочется брать футболистов до пика их карьеры. Это один из наших принципов: брать футболиста, которого потом клуб продаст в премьер-лигу и заработает на нём деньги, что мы старались делать и раньше. Футболист приходит в клуб, он должен понимать, куда ему дальше расти, какие результаты показывать с клубом. Это и есть мотивация.

Чем ещё привлекаем? Открытым человеческим подходом, пониманием ситуации, стабильностью, в первую очередь – трудовых договоров. То есть мы не меняем по полсостава за полсезона, когда сегодня ты нравишься тренеру, завтра – нет. Стараемся ко всем относится одинаково, все получают шанс. Если вдруг дальше кого-то не устраивает положение дел, ищем компромиссы.

Вот пример Миши Костюкова. Он приехал, провёл сборы, тренеры единогласно проголосовали и сказали, что берём. Миша поехал решать вопросы с «Рубином», расторгать контракт. «Рубин» отпустил, мы договорились по условиям. Но потом у него так ситуация семейная сложилась, попросил отпустить. Мы решили, что надо пойти навстречу, с учётом уже укомплектованной команды.

– Стабильность состава – это хорошо. Но не выйдет ли так, что с учётом особенностей комплектования команды летом, уже зимой у нас как раз полсостава и сменится?

– Ну, полсостава сменить – такой цели точно у нас нет. Дай бог все себя проявят и каждый будет выполнять роль, в которой его видит тренерский штаб. Но мы прописываем определённые мотивации в контрактах. То есть если ты сыграл как надо, то повышение условий или бонус. Если не сыграл, то условия для расхода. У многих футболистов эти условия в контракте есть. Если увидим, что игрок плохо справляется со своей ролью, если его условия выше, чем польза, которую он приносит, то в декабре-январе, до начала сборов можем с кем-то расстаться. Но пока об этом говорить ещё рано.

– Что вы, как человек, имеющий непосредственное отношение к «сборке» этой команды, чувствовали, когда после нескольких туров она оказалась на последнем месте?

– Честно? Какие-то опасения с самого начала были, что мы можем не успеть к началу укомплектоваться, и я спокойно к этому относился. Нельзя сказать, что даже не переживал, нет, но была уверенность, что всё будет нормально, что мы знаем, что делаем, что у нас более-менее получается. Мы знаем, чего хотим, мы идём в этом направлении. Нам просто нужно, как сказал Авиценна, понять суть болезней и устранять причины. Старались вот эти вот мелкие детали подкручивать, понимать, где чего не хватает, в том числе когда решение по тренеру принимали.

Как у нас обычно принято в российском футболе? Поменялся тренер, вместе с ним сразу полсостава пошли, потому что эти не нравятся, эти не мои. Нет, у нас все получили шанс. Ну, может быть, только молодые ребята ещё не выходили, но в целом у нас обойма, и Алексей Николаевич (Поддубский – прим. пресс-службы) на пресс-конференциях говорит, что временная потеря кого-то нам не страшна. Есть футболисты, которые могут компенсировать позиции, поэтому я в душе полагал, что все нормально идёт, как и должно быть.

Да, неудачный календарь. Увидев его, мы пытались чуть-чуть поменять, потому что начинать с выезда к трём претендентам на выход в РПЛ с неготовой командой… Конечно, это сразу даёт вероятность того, что можно попасть в яму, всосаться в неё и потом не вылезти. Такие примеры бывают в разных чемпионатах, но в душе всегда была надежда, что всё будет хорошо. Но и сейчас расслабляться нельзя, поэтому работаем дальше.

«Мы не собираемся просто так раздавать клубные активы»

– «СКА-Хабаровск» этим летом покинули двое футболистов с действующими контрактами – Бегун и Никитин. Оба ушли не бесплатно, их переходы принесли клубу деньги. А вам – «претензии», мол, Шаронов ставит себе в заслугу трансферы футболистов, к приходу которых в клуб не имеет отношения.

– С первых дней, как мы пришли, начались какие-то обращения, в том числе от этих ребят, что вообще-то они хотели бы куда-то уйти. И плюс за их спинами находились люди, которые очень сильно хотели, чтобы их футболисты куда-то ушли. Нам приходилось немножко стабилизировать ситуацию, объяснять, что смена руководства ничего не значит, отношение к вам не изменится. Вы по-прежнему в обойме, и каждый получит свой шанс, независимо от того, какой агент кого в клуб приводил.

Объясняли, что мы не собираемся просто так раздавать клубные активы. Если есть предложения, которые устраивают и клуб, и футболиста, давайте договариваться. Так получилось по Бегуну, всё случилось очень быстро и можно сказать, что это абсолютно работа его агентов, которые имеют хорошие контакты с «Балтикой». Калининградцы «настраивали» условия перехода по-разному, у них были свои запросы, мы нормально реагировали и достаточно быстро договорились.

По Никитину была сложнее ситуация: свои игры были. Футболист ссылался по-разному на состояние здоровья. Оказывается, он ещё в прошлом сезоне большой период пропустил, потому что перелёты, смена часовых поясов как-то на нём очень отрицательно сказывалась. Я не видел медицинских документов, но якобы они имеются. Мы сразу сказали: за парня клубом платились немаленькие деньги. Хоть кто-то и писал, что его привели бесплатно, но это не так. Привели его очень дорого. Поэтому у нас сразу же было требование, что в случае, если клуб зарабатывает столько-то, то с учётом сколько потрачено, мы сможем договориться. Ну и получилось, что «Сочи» были самые настойчивые, с «Сочи» мы и договорились. При этом договорились до нашей очной игры, в связи с чем Никитин не играл ни за одну из команд. В итоге трансфер Кирилла стал для «СКА-Хабаровск» самым большим за очень долгое время. Понятно, что Кирилл – хороший футболист, и «Сочи» были заинтересованы в этом переходе, но сам трансфер получился своевременным.

– Могли быть ещё трансферы «на выход»? На просторах Телеграма была информация, что Шарля хотела арендовать «Тюмень».

– С Шарлем похожая ситуация. Прошло несколько туров, пока стабилизировался состав, вдруг Шарль вместе с агентами заявил, что ему необходимо сменить обстановку. Мы сказали, что при определённых условиях готовы находить компромисс, но не собираемся бесплатно усиливать конкурентов. Шарль – хороший футболист, и в целом складывалась ситуация так, что он мог выходить в ближайших турах, играть и доказывать, а при положительных исходах получить место в старте. Но Шарль, не знаю по каким причинам, начал ссылаться на состояние здоровья и пропустил два микроцикла. При таких обстоятельствах его даже невозможно было включать в заявку. При этом, когда мы разбирались, никаких там серьёзных проблем со здоровьем мы не видели, приходилось внушать ему неоднократно, объяснять, что при таком подходе он хуже сделает только себе, что бесплатно мы никого никуда не отдадим.

– Разве не об аренде шла речь?

– Аренда здесь тоже непонятна. У него же заканчивается контракт летом, то есть для того чтобы отдать его в аренду, надо как минимум договориться с ним о продлении условий. И как только Шарль понял, что уйти не получится, восстановил своё здоровье физическое и моральное, приступил к тренировкам. В Кубке вышел в основе, всё нормально, отработал. В Уфе все, думаю, оценили его выход на замену. Он работает, он всё понял. Хотя в определённый момент мне казалось, что может дойти до каких-то штрафных санкций, чтобы привести его в чувство. Но, к счастью, не понадобилось.

– Но запрос-то был?

– Был запрос от «Тюмени» и от «Енисея», но их условия нас не устроили.

– Сейчас больше никого увести из команды не пытаются?

– Артёма Быкова. С первых дней также со стороны агентов начались поиски ему новой команды, но он тогда никому не был интересен. Сейчас в «СКА-Хабаровск» заиграл, пошли восторженные комментарии, ясно, что может быть и спрос. В команде, где обращают внимание, чей игрок, кто у него агент, Артём, может, и не дебютировал бы никогда. У нас заслуженно получил право выходить в старте, он наш основной «лимитчик».

Ещё после победы над «Сочи» в третьем туре, я сказал ему: «Артём, у тебя заканчивается контракт через год, мы готовы рассмотреть возможность повышения зарплаты на условиях продления срока контракта ну ещё хотя бы на год». Артём сказал, что это – работа его агентов. Но я сейчас откровенно вижу, что им продление не интересно, им интересно сейчас продавать его будет.

Бесплатно он от нас в любом случае не уйдёт. За футболиста в возрасте до 23-х лет клубу положена компенсация за его подготовку, мы прекрасно знаем, как действовать в такой ситуации, какие шаги предпринимать и этот момент не упустим.

Но мы хотим, чтобы Артём остался у нас. Поэтому попытаемся объяснить, что от добра добра не ищут, он здесь пришёлся ко двору. Будет развиваться, будет любимцем болельщиков. Он очень адекватный парень. Целиком сосредоточен на своей профессиональной карьере и не хочет погружаться во все вот эти околофутбольные вопросы. Но здесь должно быть и его решение. Это очень тонкий момент.

– Складывается ощущение, что агенты – враги клубу.

– Наоборот! Они не враги, они также помогают команду комплектовать. Да, агент может дать тебе футболиста или сделать всё, чтобы он к тебе не перешёл, хотя знает, что нужен. Поэтому контакты с агентами, правильно выстроенные отношения – они важны. Вот, опять же, пример Михаила Костюкова. Когда мы приняли решение его подписать, люди, которые занимаются его карьерой, нашли возможности, чтобы он расторг контракт с клубом премьер-лиги, пошёл на понижение условий в четыре или пять раз. Но у него в команде не пошло, перестал попадать в состав, неудачно вышел на замену. Плюс у него появились семейные обстоятельства определённые, и мы вместе с его представителями пришли к цивилизованному расставанию. Без потерь для клуба пожали руки. Работа спортивного директора не только в том, чтобы привлечь футболиста в клуб, нужно уметь себя проявить и в вопросах «выхода» из команды. Достаточно сложно без конфликтов производить замену футболистов.

Ещё один пример хорошего взаимодействия, доверительного отношения – это Юра Журавлёв. Мы очень долго оформляли документы, из-за этого он пропустил первые матчи, но я был уверен, что ребята, которые занимаются его карьерой, никуда его не «пристроят», сдержат слово, и Юра пойдёт играть в «СКА-Хабаровск». И не будут устраивать «аукцион» между несколькими командами. Мы в таких торгах обычно не участвуем.

– А есть ли в принципе агенты, чьи футболисты никогда не попадут в «СКА-Хабаровск»?

– Честно говоря, у нас нет каких-либо конфликтов непримиримых. Этот рынок – он как аквариум, где все рыбы находятся в плотном взаимодействии. После смены руководства в 2022 году в клубе появилось много игроков агентства Андрея Талаева, с которым работал мой сменщик и предшественник Алексей Иванович Панфилов (спортивный директор «СКА-Хабаровск» в 2022–2024 гг. – прим. пресс-службы).

Так вышло, что за два года в клубе оказалось очень много игроков, работающих с этим агентством. И когда в этом году стало понятно, что грядёт ещё одна смена руководства, что вернутся, скорее всего, прежние руководители, они начали своих футболистов из Хабаровска забирать. Не знаю, может, страх какой-то был с их стороны, что к их игрокам будет предвзятое отношение. Но это абсолютно не наша история! Я считаю, что у нас хорошие рабочие отношения, как мне кажется. Неоднократно созванивались, обсуждали наше взаимодействие, которое должно идти во благо клуба. Я уже рассказывал как-то, что даже сейчас у нас наибольшее число футболистов работают именно с агентством Талаева, эти ребята приносят пользу клубу. В общем, для нас на первом месте всё же качества футболиста, а не фамилия его агента.

– Не могу не затронуть «агентский вопрос» и в свете клубной академии. В последние годы клуб активно подписывает контракты со своими воспитанниками. У них агенты есть?

– Я собрал большую «папку» – по каждому из ребят второй команды, ЮФЛ составил анкеты. В целом с агентами мало кто работает. Я встречался и с самими ребятами, и с родителями и объяснял, что нам хочется, чтобы они не ориентировались на интересы извне, а всё-таки приносили пользу клубу, который их вырастил.

В индивидуальных беседах мы постарались откровенно объяснить ребятам, как их оценивают в клубе на данный момент: «Сегодня ты, может, перерос уровень нынешнего «СКА-2», но для главной команды ещё сыроват. Давай подыщем тебе вариант аренды в команде уровнем выше нашего дубля». Мы перед собой поставили задачу, чтобы в футболе оставались все.

А агенты тоже разные бывают. Бывает, что рассказывают сказки из разряда «есть тут один вариант классный, но ты сходи, сам поговори с тренером, с руководством, чтобы тебя отпустили». Ну это не агентская работа! Во-первых, футболиста выставляют в дурном свете перед тренерским штабом, который на него рассчитывает. Во-вторых, я такие вещи называю просто манипуляцией. Никто не видел, никто не знает есть этот вариант на самом деле или нет. Агент всегда может сказать потом: «Видишь, тебя не отпустили, а у меня там четыре – пять – десять вариантов было». Просто сидит и сочиняет на бумажке.

Здесь совет и игрокам, и их родителям: не надо развешивать уши, надо ставить агенту конкретную цель, по которой должна быть проведена конкретная работа: я договорился с клубом «Б», я переговорил с руководством твоего клуба «А», там согласовано, здесь согласовано, выбор за тобой. Если мы будем понимать, что такой переход не будет противоречить интересам клуба, прогрессу футболиста, мы готовы его рассматривать. Но, к сожалению, чаще бывает иначе.

У нас есть пример Никиты Балахонцева. Воспитанник «СКА-Хабаровск», но за главную команду не провёл ни одного матча. В своё время один агент расписал ему, и справедливости ради, действительно сделал хороший вариант с Новосибирском. На тот момент у нас не было второй команды, и мы объективно не могли дать ему ту практику, к которой он стремился. Но игрока из клуба можно сказать «вырвали с корнем». В итоге парень с потенциалом игры в ФНЛ, выступает сейчас в медиалиге у Басты, но это же всё равно не профессиональные соревнования. Хотя родному клубу он безусловно бы пригодился. Но они с агентом в своё время со «СКА-Хабаровск» так расстались, что, наверное, самому Никите сейчас неловко обращаться в клуб.

«Записываю себе в блокнот практически любого дальневосточника»

– Понятно, что комплектование команды в трансферное окно – это такой пиковый момент. Какие приоритеты в работе, когда переходы невозможны?

– В этот раз вплотную занялись второй командой, ЮФЛ, но поступают предложения с прицелом на зиму: посмотрите тех, посмотрите других. Буквально вчера объявился наш бывший игрок Патрик Круз. Спросил, нет ли у меня контактов спортивного директора «СКА-Хабаровск» (улыбается). Когда узнал, что я снова работаю в клубе, рассказал, что стал агентом.

– И предложил Неймара?

– Да пока никого не предложил (улыбается). Я сказал Патрику, что нам сейчас не актуально. Поскольку он в Азии играл, у него там много контактов. Будем с ним на связи, может, действительно интересные варианты найдутся. Кстати, Мариус Йосипой к нам перешёл с подачи другого нашего бывшего игрока – Жени Оанчи. Садики посоветовал экс-армеец Джелил Асани. Это я к тому, что люди помнят доброту, помнят, как к ним относились в «СКА-Хабаровск», и считают наш клуб приоритетным, когда дело касается трансферов.

– Вы сказали о второй команде. У парней завершился сезон. Что дальше?

– Когда мы несколько лет назад создавали вторую команду, ставили перед собой задачу, что в ней должны играть лучшие воспитанники нашей академии, плюс другие молодые ребята-дальневосточники. Да, изначально мы привлекали ребят и из других регионов тоже, потому что были сложности у нас, например, с 2001-м, 2002-м годами рождения. Сейчас там получается линейка: 2003, 2004, 2005, 2006, 2007 год рождения, уже подключались даже из 2008-го. Последние два возраста в ЮФЛ играли же ещё, и вот большая группа футболистов сейчас вольётся в «СКА-Хабаровск-2». Будет много ребят разного уровня, посмотрим, кто из них воспользуется своим шансом.

Плюс хотим возродить «СКА-Хабаровск-М» – именно молодёжную, потому что вторую команду называть молодёжкой не совсем правильно: это дубль, где должны играть ребята постарше под присмотром «дядек» – Владислава Никифорова и Александра Максименко, которые суперположительно влияют на неокрепшие юные мозги. А «СКА-Хабаровск-М» будет играть на город или край. Нам надо им вот этот этап тоже дать.  

Сейчас в главной команде играет Быков, на подходе другие, ещё несколько ребят 2004 года. Мы планируем, что и дальше «лимитчиков» нам будет давать «СКА-Хабаровск-2».

­– Можно ли сказать, что сейчас дальневосточный «рынок» футбольный для второй команды в приоритете?

– Не то что в приоритете. Он основной! Есть ребята, которые уже «на карандаше». В Приморье хорошая любительская лига, во Владивостоке хорошие ребята 2006-го года, которые не попадают в «Динамо», но при этом на любителях по мужикам уже неплохо выступают. Мы взяли Илью Багаева посмотреть на полгода, но он 2004 года рождения. Есть ещё несколько ребят, которые хотят связать свою карьеру с профессиональным футболом, но сейчас играют на любительском уровне. Мне кажется, там можно кого-то подыскать для нас.

Сейчас 2007 год после ЮФЛ выпустится, они будут себя искать, предлагать, и мы, конечно, в первую очередь должны обратить на них внимание. Мы уже взяли Долина из «Сахалина», он был лидером команды, а мы за островитянами очень следим – наши главные конкуренты, забрали чемпионство в старшей ЮФЛ ДВ, там очень неплохая пятёрка футболистов. Очень хороший набор и 2007, и 2008 годов рождения. Есть пара ребят в «Динамо» и в Уссурийске. По ключевым позициям пару сибирских ребят тоже взяли на карандаш.  

– А что с дальневосточниками, которые, скажем так, уже вдали от малой родины?

– Я записываю себе в блокнот практически любого дальневосточника, который попадается мне в командах из западной части страны. Есть такие, да, кто «проехал» мимо СКА. Илья Кирш, например, который сейчас в премьер-лиге в Махачкале в аренде из «Зенита», он из Владивостока.

В системе «Родины» сейчас уже в «золоте» играет Ефим Колобов 2006 года рождения из Комсомольска-на-Амуре. В «Динамо» Богомолов сахалинский 2007 года. Есть ребята-дальневосточники, они для нас тоже в приоритете. Мы будем следить за тем, как складывается их карьера.

– В этом году двое наших парней отправились в аренду в западные академии, в команды федеральной ЮФЛ. Как возникли эти варианты, и будем ли мы продолжать эту практику?

– У нас есть футболисты, кто уже перерос уровень своей команды ЮФЛ, но в «СКА-Хабаровск-2» пока играет мало. Они в силу возраста пока просто проигрывают конкуренцию за место в составе второй команды. Пока ещё есть востребованность в 2007 годе, следующий – 2008-й, более младшие возрасты. Для них нужно искать варианты игры на более высоком уровне, чем дальневосточная ЮФЛ. Потому что год пройдёт, и уже такой возможности не будет, а парень может застопориться в развитии и не получить этот шанс. С Гришановым в этом плане было нетрудно. Он – лучший бомбардир своей команды, им интересовались многие. «Спартак» быстрее и предметнее всех сработал. Парень приехал, попробовал себя в течение недели, и ему предложили остаться на полгода. Мы сейчас посмотрим, как они прошли: адаптация в команде, что было со школой, действительно ли для него это более высокий уровень, будет ли прогресс. Опять же, у тренеров сборной побыл на виду.

Кстати, в этой истории принял участие наш бывший футболист – Максим Казанков. Он сейчас скаут «Спартака». 

По Гончаруку, который уехал в Санкт-Петербург, немного другая ситуация. У него ЮФЛ старшего возраста. СШОР «Зенит» – это не клуб, это именно школа, но тоже играет на федеральном уровне, и для парня это ценный опыт. В целом, я думаю, мы будем эту практику продолжать. Я считаю её положительной.

– Парни возвращаются к нам? Или возможны варианты?

– Будем смотреть по ситуации. Пока они должны вернуться без каких-либо опций. Если, например, «Спартак» будет заинтересован в Гришанове, если он сам и родители будут заинтересованы, то будем разговаривать.

– Заинтересованы в каком плане?

– Например, если «Спартак» будет готов выкупить его, то будем договариваться о суммах и на каких этапах они будут приходить. То есть с увеличением его роста, перехода в более взрослые команды, профессиональные, СКА должен получать бонусы. Опять же, если вдруг у парня что-то пойдёт не так, произойдёт стопор в развитии, то он должен иметь возможность вернуться к нам. Этот приоритет, я думаю, тоже юридически можем зафиксировать. Если коротко: насовсем мы готовы его отпустить только с перспективой роста до уровня РПЛ.

«Есть семь-восемь клубов, чьи предложения нам перебить фактически невозможно»

– Вернёмся к рынку Первой лиги. Ты ранее сравнил его с аквариумом. И вот в этом «аквариуме» прослеживается явная тенденция: всё больше команд могут позволить себе платить за трансферы. Если раньше это были 1-2 клуба с задачей, то сейчас треть лиги, если не больше. Так ли это? 

– Есть ряд клубов, которые могут позволить себе заплатить 10–20 миллионов рублей за футболиста, но это пока не про «СКА-Хабаровск». Но я не вижу смысла в такой возможности на уровне Первой лиги. Для того чтобы покупать в состав игроков за условные 10 миллионов, а потом продать его с прибылью, нужно выходить в РПЛ.

Сейчас в клубы, в саму лигу приходит больше коммерческих, внебюджетных денег. Это, конечно, даёт возможности для платных трансферов. Это логично. И, я думаю, менталитет чуть-чуть поменяется. Появилось понимание, что в принципе трансфер можно сделать не каким-то там обходным путём, а именно таким официальным образом. Правда, есть и обратная сторона медали: клубы, у которых есть возможность покупать футболистов по цене выше рынка. Здесь не только о трансферах я говорю, но и о зарплатах.

По моим наблюдениям, после того как у нас появились группы «золото» и «серебро» во второй лиге, начался рост зарплат. Особенно команды из «золота» вынуждены «перебивать» деньгами, потому что при прочих равных футболисты пойдут в Первую лигу играть. И чтобы завлечь игроков в «золото», им приходится повышать зарплаты. И далее по цепочке. Это чем-то похоже на нашу ситуацию: чтобы игрок пришёл в Хабаровск, ему приходится предлагать более интересные условия, чем в европейской части страны. В начале сезона мы особо не летали, поэтому это тоже сыграло свою роль, ребята понимали, что географический фактор сойдёт на нет. Посмотрим, что будет зимой, захочет ли кто-то в связи с возвращением команды в Хабаровск покинуть её.

– Много ли в лиге команд, с которыми мы не можем конкурировать за футболистов?

– Мы – середнячки. Возьмём клубы, которые вылетели из РПЛ, – «Урал», «Сочи», «Балтика». С ними вообще невозможно конкурировать. Это клубы с высокими задачами, и у них соответствующие условия. Вторым эшелоном идут «Родина», «Торпедо» и «Черноморец». Новороссийцы с учётом своей непростой логистики тоже вынуждены повышать ставки. Дальше идёт Тула, которая находится в очень удобном месте. Им не надо столько летать, как нам, они часто даже на автобусах передвигаются. Вот уже получается семь-восемь клубов, чьи предложения нам перебить фактически невозможно. Вот с оставшимися командами и конкурируем.

– Часто в новостях мелькает понятие «сумма отступных». Насколько часто она прописывается в контрактах?

– Где-то, например, в Испании, это обязательное условие. У нас сейчас такого нет, чтобы прям обязательно нужно было прописать. Вообще изначально эта практика пошла из швейцарского законодательства. У нас же иногда возникает путаница, потому что есть штраф за досрочное расторжение контракта, и есть именно сумма выкупа, которая позволяет этот контракт выкупить. «Buyout close» есть такой термин. И есть заблуждение, что если эта сумма прописана, то футболист может манипулировать контрактом. Но это не так.

Клуб может подстраховать себя при заключении длительного контракта: прописать какую-то сумму и футболисту, и себе. Кто, сколько и кому заплатит в зависимости от того, чья была инициатива прекратить досрочно отношения. То есть именно «сумма отступных» – это не про продажу футболиста, это скорее про цивилизованные пути расхода, которые вы обозначаете при заключении длительного контракта, потому что за те же три года могут возникать разные обстоятельства. Особенно в случае с молодыми футболистами.

– Не могу не спросить в контексте переходов футболистов. Знаменитый «Трансфермаркет». Насколько, на ваш взгляд, адекватно там прописана стоимость футболистов и суммы трансферов?

– Ну, это очень классный ресурс. Кто придумал его – гении. Он сильно облегчает работу: ты можешь легко проверить любого футболиста, посмотреть статистику. Но стоимость, которая там указана… Нет, она ничего не значит. Я, например, на неё вообще не смотрю. В нашей лиге, особенно с учётом курса, наверное, и денег-то таких нет. Но для топовых европейских лиг цифры плюс-минус верные. Если взять условный переход Сафронова в ПСЖ, то сумма там, скорее всего, стоит очень близкая к истине.

«Хабаровск – это всегда в первую очередь про игроков с характером»

– Сергей Анатольевич, а как вообще становятся спортивными директорами?

– По-разному. Чаще всего назначают людей из числа бывших футболистов клуба, например. Это не всегда правильно, потому что только-только завершившему карьеру игроку не всегда хватает знаний, опыта жизненного, навыков коммуникации. Сейчас уже появляются какие-то программы обучения. Хотя достаточно положительных примеров, когда люди в эту профессию входят, как влитые. Выясняется, что у них и хватка присутствует, и социальные навыки. 

Мой пример здесь совсем не показателен. Я попал в футбол из другой профессии. Но мне всегда эта тема была интересна – именно комплектование состава, и я в этом направлении развивался: отучился на тренера, очень много следил за различными чемпионатами, игроками. Но по-прежнему не считаю, что моё мнение по футболистам может быть верным, поэтому всегда стараюсь узнать мнение коллег, соратников, всегда прошу их иметь свою точку зрения, а решение принимаю, учитывая множество факторов. Но для меня огромным подспорьем является знание юридических норм, которые касаются трансферов и контрактов.

– Вы как-то обмолвились, что работать именно в «СКА-Хабаровск» – это судьба.

– Наверное, так и есть (смеётся). Мой отец – военнослужащий, потомственный военный медик, объездил всю страну. Мой дед в пятидесятых годах прошлого века служил в Де-Кастри (село в Ульчском районе Хабаровского края – прим. пресс-службы), и вот там-то и родился мой отец. Дед по маминой линии служил в Черниговке (село в Приморском крае – прим. пресс-службы), и там родилась моя мама. Хотя познакомились родители в итоге в Саранске, а я родился в Ивангороде (по паспорту в Кингисеппе), то есть получается по такой диагонали через всю страну. Но, как я уже говорил, отец тоже военный, его распределили в Забайкалье, мы долго жили под Улан-Удэ и в самом городе, потом переехали в Ташкент, потом был Киров, откуда я уехал в Тверь учиться в суворовском военном училище, которое окончил с золотой медалью.

– А как в жизни появился футбол?

– Первый раз на стадион я попал вместе с отцом. Это было в Улан-Удэ – матч местной «Селенги». Честно говоря, после того похода любви к футболу могло и не случиться. Дальше был чемпионат мира по футболу 1990-го года в Италии. Мы тогда жили в Ташкенте, а Узбекистан очень любил и до сих пор любит футбол. Тогда в союзном чемпионате «гремел» «Пахтакор».

У меня был одноклассник – племянник футболиста «Пахтакора». Вместе с ним мы записались в школу ташкентского «Трактора», потому что жили недалеко от неё. Из этой школы вышел Валерий Кечинов, из соседней – «Старта» — Андрей Пятницкий. За «Пахтакор» играл Мирджалол Касымов. Ну то есть легенды были вокруг. Сейчас это уже не «Трактор», а «Локомотив», за который, как я уже говорил, играют наши бывшие Базелюк и Гащенков. Особых талантов на футбольном поле я не проявил, плюс мы часто переезжали, так что шансов на профессиональную карьеру игрока у меня не было. Но в Ташкент всегда приезжаю с удовольствием и ностальгией. Город очень тёплый во всех смыслах. Кстати, если кто не знал, там родился губернатор Хабаровского края – Дмитрий Викторович Демешин.  

– Высшее образование у вас ведь юридическое?

– Да, после суворовского училища я пошёл строить военную карьеру. Я закончил с золотой медалью военный университет, прокурорско-следственный факультет. Работал следователем, старшим следователем, помощником прокурора. Позже я перешёл на работу в центральный аппарат министерства обороны. А затем в моей жизни была командировка в Испанию, где я четыре года проработал в нашем посольстве. По возвращении в Россию я снова решил круто изменить свою судьбу и, так как всегда интересовался спортом, устроился в юридическую компанию к своему однокашнику. Постепенно начал разбираться в спортивном праве, получать практику, представлять интересы в юрисдикционных органах. Так состоялось моё знакомство со «СКА-Хабаровск», куда со временем я и перешёл на работу.

– А как состоялся ваш переход из области спортивного права к комплектованию состава?

– Это всё происходило постепенно. Мы принимали участие в комплектовании состава «СКА-Хабаровск» в 2019-м году, когда в команде впервые появился Гаджимурадов, пришёл Владислав Брагин, которых не знали на уровне ФНЛ. Параллельно я поступил в Академию РФС, учиться на тренерскую лицензию «C». Знание футбольного рынка к тому моменту тоже уже было на достаточном уровне. Первое время в клубе я выполнял роль скаута. И уже со временем Алексей Сергеевич Кандалинцев предложил мне должность спортивного директора.

– Как приходит это самое «знание футбольного рынка»?

– У меня это было через представление интересов футболистов, клубов в юрисдикционных органах – кто, где, как. Плюс насмотренность. В этом году, например, я посетил уже больше восьмидесяти футбольных матчей. Это только те, что я посмотрел непосредственно на стадионе, а по трансляциям не сосчитать, каждый уикенд так проходит, одновременно могу смотреть 2-3 матча бывает. Давно болею за ЦСКА, у меня и членов моей семьи абонемент на домашние матчи московских армейцев с момента открытия их стадиона.

– Как сейчас происходит поиск футболистов?

– Скажу так: качественные футболисты не берутся из ниоткуда. Когда в РПЛ «стреляет» какой-то новый талант, мы, как правило, его уже несколько лет знаем. Любой тренер или спортивный директор вам скажет, что свою лигу он знает от и до. У меня так же, плюс вторая лига и юношеские соревнования. Очень важно знать и отслеживать рост футболистов, понимать, способны ли они на прогресс. Бывает, что игрок в ходе просмотра «прыгает выше головы», а в сезоне становится понятно, что он не тянет уровень. Он едет в другую команду, и там эта история повторяется, а футболист едет в третий клуб. И вот чтобы это исключить, нужно очень хорошо изучить спортсмена, узнать его сильные и слабые стороны, собрать по нему мнение других специалистов – моих коллег или агентов, чьему мнению я доверяю. Опять же, хорошие деловые отношения с агентами тоже выручают. Например, этим летом были разговоры в духе «Сергей, мы уважаем ваш клуб, поэтому вот этого футболиста вам не предлагаем, чтобы не тратить ваше время, а вот этот вам подойдёт на все сто!». Это дорогого стоит.

По иностранцам тоже всегда ищем общие контакты – кто с кем пересекался. Важно выяснить подойдёт ли нам футболист по личным качествам, хороший ли он человек. Это не значит, что он должен быть мягким и пушистым. Но Хабаровск – это всегда в первую очередь про игроков с характером. Он может быть чуть менее талантливым, но обязательно с характером, с мотивацией.

«У нас невозможны ситуации, когда подписывается «ненужный» тренеру игрок»

– Переговоры – это ведь тоже часть работы спортивного директора?

– Да, переговоры тоже на мне.

– Помогает юридическое образование?

– Конечно! Сразу видишь, где могут быть «лагуны», проблемы, где можно «попасть». Можно потратить очень много времени, а в итоге столкнуться, скажем, с отсутствием необходимых для заявки документов. Например, к нам мог приехать бразилец, но по действиям его представителей мы поняли, что существуют определенные риски, которые та сторона «закрывать» не собиралась. Можно было потратить много сил, времени и пострадать финансово.

– В чём заключались эти действия?

– Во-первых, насторожило, что хороший по возрасту и описанию игрок по ходу сезона вдруг оказался свободным агентом. Во-вторых, его агенты не могли эту «странность» внятно объяснить. Оказалось, что в Рио-де-Жанейро был суд, но получил ли футболист по его итогам статус свободного агента – так и осталось тайной. По правилам ФИФА, если футболист покидает клуб без уважительной причины, его новая команда несёт солидарную ответственность. Так что это огромные риски. И они как раз и снимаются юридическими знаниями и практикой.

– Как удалось выяснить историю про суд?

– При переговорах я всегда стараюсь сократить цепочку людей между мной и футболистом. В этом случае я попросил связать меня с его отцом, так как сам говорю на испанском, который очень похож с португальским. И получилось, что отец футболиста мне и показал эти проблемные документы.

– А как такой футболист вообще оказался в нашей орбите?  

– Общие контакты вывели на агента, но тот только начинает свой путь в футболе и ещё не набил «шишек». Каждый должен через это пройти. Нас не пытались в этой истории специально обмануть, сказался именно недостаток опыта агента.

– Как происходит взаимодействие с главным тренером при комплектовании состава? – Я запрашиваю у тренера информацию: на какую позицию игрока какого формата он хочет, и пытаюсь найти оптимальный вариант. Дальше я и мои «помощники» – я уже говорил, это люди, мнению которых я доверяю, мы просеиваем большое количество футболистов. По результатам это «просева» формируется условный «топ-3», информация по которому попадает к тренерскому штабу. Тренеры смотрят, обозначают свои приоритеты, после чего начинается процесс переговоров. Поэтому у нас невозможны ситуации, когда подписывается «ненужный» тренеру игрок. Все переходы к нам – это результат совместных обсуждений, совместной работы с тренерским штабом.

– Часто бывают ситуации, когда тренер хочет пригласить какого-то игрока, но подписать его не получается?

– Надо понимать, что тренеры тоже владеют ситуацией на рынке и невыполнимых задач не ставят. Но случаются моменты. Например, этим летом мы хотели подписать нападающего, но его бывший клуб хотел, чтобы этот трансфер был платным. Мы эти деньги заплатить не смогли, и игрок уехал в азиатский чемпионат. Но мы продолжаем за ним следить. Его нынешняя команда сейчас идёт в зоне вылета, если она покинет высший дивизион, футболист станет свободным агентом, а мы тут же попытаемся возобновить с ним переговоры. Если, конечно, за эти месяцы его игра нам не разонравится (улыбается).

– Чей приход в «СКА-Хабаровск» вспоминается с профессиональным удовольствием?

– Если брать этот сезон, то выделю аренду Никиты Першина. Я знаю этого футболиста с 15 лет, давно слежу за ним, за его развитием. Я был уверен, что он нам подойдёт, что это наш формат футболиста, и Никита доказал это тренерам на сборах. У нас нет возможности выкупить игрока у «Крыльев Советов», но выпал шанс взять его в аренду. Для нас это однозначный плюс. Из прошлых лет много кого можно вспомнить. Например, Диму Баркова. Парень выходил с «Химками» в премьер-лигу, но оказался в «СКА-Хабаровск» на два сезона. В подмосковном клубе не понимали, какая у них будет ситуация, Баркову никто ничего не говорил, а мы сориентировались и предложили Диме контракт. Влад Камилов – он засветился ещё в «Шиннике», но я тогда понимал, что он футболист нашего формата, и нужно его брать. Неплохо в итоге по нему сработали. Влад Брагин и Рамазан Гаджимурадов – рисковали, брали никому неизвестных на тот момент игроков. Но и Влад, в итоге, неплохо у нас себя проявил, и Рамазан ушёл в «Урал» на повышение.

– А можете назвать игроков, от прихода которых ждали большего?

– Бывает, что у игрока просто «не заходит». Помните Армана Кенесова (в сезоне 2020-21 принял участие в 18 матчах – прим. пресс-службы)? Вот как раз у нас «не зашло», но он вернулся домой в Казахстан и сейчас является игроком национальной сборной. Но всё-таки стоит признать, что по формату игры он немного не «скахабаровский» игрок. Японцы тоже не нашего формата были, всё-таки менталитет другой. У Сато там ещё и наслоились травмы, затем ковид. Джелил Асани прошёл просмотр, но явно не получилось в сезоне у него.

­– Хочу вернуться к вашей карьере до прихода в «СКА-Хабаровск». Вернее, к конкретному её периоду. Чемпионат Мира по футболу в России. И вы – менеджер сборной Испании.

– Меня порекомендовали оргкомитету Чемпионата как человека, владеющего испанским языком и имеющего бэкграунд, связанный с безопасностью – я полковник юстиции запаса. По требованиям ФИФА, от оргкомитета при каждой сборной должно быть два человека – «Team Liaison Officer» и «Team Security Liaison Officer». Мой напарник – Вова Мачульский, сейчас он, кстати, работает переводчиком в «Балтике», занимал первую позицию и отвечал за административное планирование. Я отвечал за контакты в сфере безопасности: прохождение контроля при заезде на стадионы, на базу, перемещение в кортеже. Сидел на первом месте в автобусе испанской сборной, жил вместе с ними на базе «Краснодара», во время матчей находился у кромки поля.

– Матч со сборной России и «ногу Акинфеева» смотрели с «нулевого» ряда?

– Да, я даже есть на каких-то кадрах из трансляции. Болел за испанцев (смеётся), потому что хотел как можно дольше чувствовать изнутри атмосферу чемпионата мира. Интересный, конечно, был опыт.  Воспоминания останутся на всю жизнь.